Не люблю читать всякого рода «женскую прессу», но когда сутки предстоит ехать в поезде, то по дороге на вокзал покупаешь подобных «попутчиков». И вот так, совершенно случайно, моей попутчицей оказалась Валентина Санина-Шлее! По иронии судьбы, мы ехали с ней в город, в котором обе родились! И это была единственная стоящая статья, которую я прочла за весь свой путь, и которая тронула от и до... История о красивой и талантливой женщины, о любви и о предательстве...

На родине имя Валентины до сих пор благополучно пылится на дальних полках памяти, я и сама узнала о ней всего пару лет тому, после чего принялась лопатить просторы инета! У нас о ней, скорее всего, не знали, чем забыли...

 

Имя это великой (не побоюсь этого слова!) русской женщины стало известным увы, в США! Да и для историков моды и театрального искусства оно давно стало символом оригинальности решений и яркости образа! Созданный ею стиль определил моду трех десятилетий, и его влияние заметно до сих пор! У Валентины одевались самые известные красавицы и модницы Голливуда, и теперь их платья хранятся в музейных коллекциях! Но обо всем по порядку... Жизнь до эмиграции Валентина Санина родилась в Киеве 18 апреля 1889 года. Дата её рождения долго оставалась спорной, различные источники указывали и 1894, и 1904 годы, однако более глубокое изучение российского периода биографии Саниной доказывает, что годом её рождения следует считать все-таки 1889. Свой возраст Санина убавляла неоднократно, уже живя в Америке, и всю жизнь упорно придерживалась ею же созданной версии. Тайна рождения Валентины Николаевны раскрылась после её смерти, когда стало известно, что знаменитая создательница высокой моды перешагнула столетний рубеж!

Закончив одну их киевских гимназий, Валентина Санина, мечтавшая стать актрисой, поступила на драматические курсы, по окончании которых стала довольно успешно пробовать себя на сцене. Революционные потрясения застали Валентину в Харькове...

Александр Вертинский

С Валентиной Саниной Александр Вертинский познакомился в артистическом кабаре при харьковском Доме артиста — провинциальном подобии знаменитой петроградской «Бродячей собаки», — куда попал, едва приехав в Харьков из Киева. В своих воспоминаниях Вертинский так описывает свое первое впечатление от Валентины: «На меня глянули безмятежно-спокойные, огромные голубые глаза с длинными ресницами, и узкая, редкой красоты рука с длинными пальцами протянулась ко мне. Она была очень эффектна, эта женщина. Ее голова была точно в тяжелой золотой короне. У нее были раскосые скулы, красиво изогнутый, немножко иронический рот. …Она была очень похожа на пушистую ангорскую кошку». Певец был сражен с первого взгляда, и красотой молодой женщины, и ее необыкновенным нарядом! Санина была одета в закрытое до горла черное платье, подчеркивающее все кошачьи изгибы ее стройного тела, с единственным украшением — висящим на шелковой ленточке белым хрустальным крестом, эффектно выделявшимся на фоне черной материи. Этот наряд был столь непохож на яркие пестрые туалеты остальных дам, увешанных поддельными драгоценностями, что уже этим много мог сказать о своей обладательнице! Вертинский влюбился не на шутку! Все свободное от концертов время он посвящал Валентине — долгие прогулки и разговоры сменялись совместными кутежами в актерских компаниях. Вертинский посвятил ей несколько романсов, самые знаменитые из которых — «Буйный ветер» на стихи А. Блока и «Трефовый король»! Но считается, что Валентине так же был посвящен и знаменитый «За кулисами» со словами: «Послушайте, маленький, можно мне вас тихонько любить?» Валентина, по всей видимости, Вертинского ценила как артиста, но не разделяла полностью его чувств. Закончился роман Саниной и Вертинского, очевидно, в том же 1918 году. Они расстались — «на вокзале прощальный поклон». Вертинский уехал в Одессу на гастроли, затем в Крым и Константинополь. Они встретятся вновь в Нью-Йорке в 30-х годах, когда Валентина Санина станет уже известным модельером, а Вертинский — желанным гастролером в Америке.

Напоследок Вертинский написал в ее честь еще один романс «Это все, что от вас осталось», подводящий итог этой любви: «Все окончилось так нормально,

Так логичен и прост конец,

Вы сказали, что нынче в спальню

Не приносят с собой сердец». Георгий Шлее

Валентина тоже не осталась в Харькове. Вслед за отступающими белыми частями она оказалась в Крыму! Здесь, в Севастополе, на железнодорожной станции, она познакомилась с Георгием Матвеевичем Шлее, за которого в 1921 году выйдет замуж и проживет всю свою жизнь! Валентина прилепилась к нему скорее от отчаяния, увидев в Георгии внутреннюю силу и огромную волю к жизни — то, чего так не хватало ей самой, изрядно потрепанной многомесячными мотаниями по воюющей Украине, — но затем по-настоящему оценила Георгия! Вместе они перебрались на немецком корабле в Константинополь, оттуда по поддельным греческим паспортам, купленным на вырученные от продажи последних драгоценностей Валентины деньги, — в Грецию. Из Греции Георгий и Валентина скоро переехали в Италию, где Санина пыталась сделать карьеру как актриса немого кино, а в 1922 году — в Париж! Здесь Валентина поступила в труппу прославленного кабаре «Летучая мышь» — за два сезона, что Валентина состояла в труппе, ей не удалось достичь никаких видимых успехов, но зато супруги накопили денег на переезд через Атлантику.

Итак, в конце 1923 года Георгий и Валентина оказались в Нью-Йорке — с небольшой суммой денег, большими амбициями и чемоданом, в котором были платья Валентины, сшитые и придуманные ею самой — из дешевых тканей, странных фасонов, они были не похожи ни на последние парижские новинки, ни на сдержанно-крикливую моду Соединенных Штатов! Еще в Париже наряды Валентины заметил выдающийся художник Лев Бакст, прославившийся своими театральными костюмами, и посоветовал ей быть верной сложившемуся стилю, отметив его оригинальность и смелость! В то время были модны короткие стрижки, скрадывающие женскую фигуру прямые силуэты и заниженные талии, а Валентина ходила с уложенной вокруг головы длинной косой и в женственных платьях, подчеркивающих все изгибы ее тела. Когда она проходила по улице, все оборачивались: мужчины смотрели вслед красивой женщине, а их жены пожирали глазами ее туалеты. Валентину нередко останавливали и интересовались, кто сшил ей то или иное платье, и узнав, что она и есть автор, просили сшить для них такое же!

Иногда Валентина соглашалась — правда, нередко оказывалось, что результат работы не совпадает с первоначальными пожеланиями клиентки. На все недоумения и упреки Валентина отвечала, что раз ей доверили сшить платье — то ей виднее, какое платье ей надо сшить, чтобы то лучше всего подходило заказчице! И никогда не ошибалась — ее платья всегда были индивидуальны, они подчеркивали личность его обладательницы и особенности ее внешности и поведения. О русской портнихе даже написал американский журнал «Vogue», отметивший ее длинные узкие закрытые платья из черного бархата. Постепенно клиенток становилось все больше и больше... И в 1925 году Валентина организовала в Нью-Йорке небольшое ателье!

У ее мужа, ставшего в США Джорджем Шлее, дела тоже пошли в гору! Успешно играя на бирже, он смог составить неплохое состояние, а занявшись театральным бизнесом, добился успеха и определенной известности, войдя таким образом в круг людей, допущенных в высшее нью-йоркское общество. Валентина получила прекрасную возможность демонстрировать и себя, и свои туалеты! На светских раутах и театральных вечеринках Валентина быстро стала признанной законодательницей стиля: ее яркая, необычная славянская красота и ее необыкновенные платья — с роскошными декольте и пышными рукавами, подчеркнутой талией и оригинальными деталями, — привлекали всеобщее внимание! Этому способствовал и стиль поведения Валентины, в которой продолжала жить театральная актриса!

Valentina Gowns

Неудивительно, что туалеты «от Валентины» пользовались все большим и большим спросом. И уже в 1928 году она открыла на Манхэттене, в престижнейшем районе Верхний Ист-Сайд, собственный модный дом «Valentina Gowns» — «Платья Валентины»! Благодаря связям Джорджа Шлее, в ателье Валентины приходили многие звезды театрального Нью-Йорка. В общении с клиентками модельер проявила себя настоящим диктатором, буквально навязывая им фасон, ткань или отдельные детали будущего туалета, предлагая специально созданные к нему аксессуары, не обращая внимания ни на просьбы, ни на требования заказчиц, если они не были созвучны ее собственному видению образа!

 

 

 

 

Большая ценительница роскошной простоты и благородного удобства, Валентина предлагала своим клиенткам свободного покроя блузки, юбки и накидки, сшитые из дорогих тканей сдержанных цветов. Особенно любила Валентина черный цвет, создавая с его помощью туалеты различных стилей и для любых целей, что в то время тоже было для США внове. Но настоящим коньком ее дома были вечерние платья — сексуальные и вместе с тем изысканно-благородные, в которых женщина могла всю ночь напролет кружить мужчинам головы, не боясь за сохранность своего дорогостоящего туалета! Клиентки Валентины вспоминали, что ее целью было создавать платья, в которых женщина могла смело броситься на шею мужчине, не боясь, что ее платье помнется, порвется или соберется комом на спине. Непререкаемым девизом Дома Валентины было: «Никаких жутких брошек и бантов на задницах»! Разборчивые и избалованные, они по достоинству оценили как саму хозяйку Дома — язвительную и бескомпромиссную, но умную, обладающую безошибочным чутьем и тонким обаянием, — так и ее творения, оригинальные и ни на что не похожие. Американские кинозвезды всегда одевались вне моды — и наряды от Валентины подходили им как нельзя лучше. Предложенные ею китайские жакеты и платья с японскими поясами-оби, тюрбаны и вуали, платья и пальто с любимыми ею капюшонами, юбки-брюки и широкополые «сельские» шляпы были и очень удобны, и чрезвычайно эффектны!

 

Уже скоро у Валентины одевался весь цвет не только нью-йоркской, но и голливудской богемы! Среди ее клиенток значились самые яркие кинозвезды той эпохи — Кэтрин Хепберн, Пола Негри, Клодетт Кольбер, Гертруда Лоуренс, Глория Свенсон, Ирен Селзник — дочь босса MGM Луи Б. Майера и жена кинопродюсера Дэвида Селзника, — и Грета Гарбо, с которой Валентина подружилась на долгие годы...

Грета Гарбо

Со многими кинодивами Валентина поддерживала приятельские отношения, но никого так не любила, как холодную и неразговорчивую Грету Гарбо! Они стали подругами. Именно Валентине Гарбо во многом обязана своим имиджем, гардеробом, знаменитыми фасонами шляп и причесок. Актриса появлялась в вещах от Валентины и на экране, и на рекламных открытках, и в обыденной жизни. Валентина приохотила Гарбо к чтению русской классики и философских трактатов, даже, как говорят, помогала ей готовиться к съемкам — сказывалось актерское прошлое. Со знаменитой актрисой Валентина была схожа и по характеру, и внешне — как вспоминают, подруги нередко появлялись в обществе в практически одинаковых нарядах, чтобы еще больше подчеркнуть сходство, и их обеих очень забавляло, когда подошедшие за автографами поклонники путались, кто из двух красавиц — Гарбо. Для самой Греты это была настоящая отдушина: прославленная актриса очень стеснялась свалившейся на нее славы, назойливые поклонники ее очень утомляли. Валентина настолько доверяла подруге, что летом отправляла с ней во Францию любимого мужа в качестве сопровождающего (Грета такая нелюдимая и робкая!), а сама предпочитала Венецию! Это была роковая ошибка Валентины или она настолько доверяла двум близким ей людям? Я думаю, этот вопрос она задавала себе потом не раз...

Увы, не у всех в душе царило постоянство: муж и подруга стали любовниками, но брак, накренившись как дырявая лодка, еще держался на плаву. «Я не хочу уходить из семьи, ведь у нас так много общего!» — объяснял Георгий Николаевич. И уточнял с жестокостью влюбленного: «Да Грета и не хочет замуж…» Грета Гарбо купила квартиру в том же доме, в котором жили Санина и Шлее, но этажом ниже!

Забегая вперед скажу, что Георгий Шлее умрет в 1964 на руках Греты Гарбо в парижской гостинице Crillon, но это было не самое худшее, что он мог сделать! Все своё состояние, кроме нью-йоркской квартиры, этот успешный импресарио и бизнесмен оставил хрупкой и «беспомощной» возлюбленной Грете, наверное, полагая, что Валентина — женщина сильная и смышленая — не пропадет!

Занавес

Она и не пропала!

Валентина по-прежнему имела огромный успех в мире моды. В конце сороковых она говорила, что модницы до сих пор носят платья, купленные у нее в 1936 году: «Надо шить с расчётом на целый век. Надо забыть, какой на дворе год». В военное время, когда американские власти призывали страну к тотальной экономии, она предложила своим клиенткам лаконичные модели со средневековыми мотивами и короткие вечерние платья с очень мягкими плечами — в противовес доставшейся от военной формы моде на акцентированные плечи! Потом предложила модели из органзы, плиссированные юбки и платья с глубоким декольте, позволявшие своим обладательницам демонстрировать роскошные драгоценности. Выпущенные ею в 1950 году духи My Own пользовались большим спросом!

 

Но в 1957 году Валентина закрыла свой Дом моды — как объяснила модельер журналистам, она просто устала и теперь хочет отдохнуть.

Отойдя от дел, Валентина все свободное время отдавала пополнению своей коллекции предметов искусства, которую супруги начали собирать еще в 1920-х годах. У них было прекрасное собрание русских икон, живописи, мебели и бронзы XVIII века. Постепенно Валентина все глубже уходила в религию, находя в ней утешение от бытовых неурядиц и личных неудач.

Валентина не только обиделась на Джорджа за такое завещание — она сочла Грету виновной в смерти мужа, и до самого своего конца так и не смогла ее простить! После похорон, прошедших в Нью-Йорке по православному обряду, Валентина специально пригласила священника освятить свою квартиру, чтобы изгнать из нее дух Гарбо. Даже само имя актрисы теперь было ей ненавистно! Тем не менее, бывшие подруги продолжали жить в одном доме. Говорили, что обе специально платили консьержу, чтобы тот не допускал даже случайных встреч Гарбо и Валентины.

Впрочем, обе женщины свои последние годы провели очень замкнуто, практически не выходя из дома. Валентина скончалась первой — это произошло 14 сентября 1989 года. Ее похоронили рядом с Джорджем Шлее.